Давно, ещё когда Т. С. Леви-Бобович был в Крыму газзаном в Севастополе, во время одного из его приездов в г. Феодосию, я видел у него рукопись легенды «Золотая колыбель». Но теперь Т. С. в Египте, газзаном Каирской общины караимов. Сегодня из Вильно (Польша) я получил эту легенду от Шишмана А. Я., который собирает караимские легенды для издания, немного в изменённом виде. Эту легенду я переписываю здесь, под заглавием:
«Колыбель Хаджи-Мусы»
Издревле караимы не теряли духовной связи с далёким Иерусалимом и в своих молитвах с благоговением произносили «Если забуду тебя, о, Иерусалим, пусть отсохнет десница моя». Однако долгое время им не удавалось побывать в Святой Земле: банды разбойников, после падения Хазарского царства, хозяйничали в Крыму, – пираты на морях грабили и сжигали корабли, а кровавые набеги бедуинов делали непроходимыми дороги к священному городу. До XI века в Крыму никто не решался на долгий и рискованный подвиг паломника. Первым был Кыркйерский князь Муса, который за небывалый до того времени подвиг удостоился звания «Хаджи». Душа престарелого князя долго тяготила к священным местам и, наконец, после опасного путешествия, ему удалось осуществить заветную мечту.
Оросил престарелый князь Кырк-Йера слезами гробницу патриархов, посетил развалины древнего Иерусалимского храма, излил наболевшую душу у алтаря кенаса, возведённой Ананом Ганаси, и, удовлетворив мечты долгой своей жизни, собрался в обратный путь. На прощание Иерусалимский газзан навестил достойного паломника и, увидев среди его вещей выточенную из ливанского кедра колыбель, невольно подумал: «Охота же князю везти в такую даль детскую колыбель, будто в Крыму не сумеют, в случае надобности, её сделать». Хаджи-Муса догадался о мыслях газзана и как бы в своё оправдание скромно произнёс: «Везу подарок внуку, дабы в ней вырос и стал славен, как Ливанский кедр!». Тронутый до глубины души благочестивыми словами, газзан поднял глаза к небу и с вдохновеньем пожелал, чтобы в этой колыбели вырос спаситель мира, пришествие которого должно принести счастье и мир на земле. Престарелому князю, однако, не суждено было привезти дар внуку. Умер он близ Александрии (4762 г. от С. М. – 1002 г. по Р. Х.). С тех пор колыбель стала переходить от поколения к поколению, как родовое благословение первого паломника караимов Крыма. Потомки князя пользовались у населения Кырк-Йера заслуженным почётом, а один из них – Исаак, за мудрость получил титул «Мераве – утолителя Жаждущих», которое перешло к его потомству (Первая после упадка Хазарского царства караимская княжеская династия, которая дала народу несколько известных своей деятельностью лиц, впоследствии была известна под именем Узунов, из этого рода происходит гетман украинский Ильяш Караимович). Сын его Овадья с достоинством продолжал носить это звание, а внук, князь Ильягу (1261), находясь во главе защитников Кырк-Йера, погиб в день субботний смертью героя при отражении генуэзцев от стен родного города. На надгробном камне князя была выбита надпись: «крепкою стеною служил он для своего народа внутри крепости и вне её». Имя князя Кырк-Йера сохранилось среди караимов, окружённое ореолом легенд. Народ поныне верит, что славен стал Ильягу, ибо вырос в заветной колыбели, которая в ночь после гибели князя невидимой силой была перенесена в соседнюю гору и исчезла в её недрах. С тех пор двугорбая гора, хранительница колыбели Хаджи-Мусы, стала называться «Бешик-Тау»[1].
Но, продолжает народная молва, как Масличная гора в Иерусалиме раскроется и выдаст Ковчег Завета, укрытый там Пророком Еремией, так Бешик-Тау разверзнет в своё время недра, колыбель же Хаджи-Мусы пронесётся по воздушному пространству и опустится в дом, где раздастся впервые плач новорождённого спасителя мира.
[1] Буквально – колыбель – гора; находится у Бахчисарая, её видно из Кале
Караи 