Суврат анын, атаба ананын. Питание его, а имя дано матерью. Караимская пословица
Наречение. Двойственность имён. Имена-обереги. Христианские имена.
В основе вероучения крымских караимов лежит Ветхий Завет Библии и поклонение единому Богу. С религией пришли и имена персонажей Ветхого Завета: Азария, Моисей, Сима, Эзра и др. Газзан нарекал на торжествах по случаю рождения ребёнка, обычно заранее согласовав имя с родителями. Детей стремились называть именами прародителей. Нареченное газзаном имя становилось официальным, заносилось в метрическую книгу и фигурировало в документах.
Двойственность имён. Согласно предписанию Ветхого Завета на восьмой день после рождения газзан проводил религиозный обряд сунэт-той — праздник обрезания, что олицетворяло принятие веры и заключение завета с Богом, и нарекал ребенка. Обряд обрезания известен у мусульман, иудеев, сохранился у отдельных христианских общин (до IV в. проводился у всех христиан). Имя девочке газзан нарекал через две недели после рождения.
Священники строго блюли свои правила и нарекали религиозными именами. Но сохранилась и дошла до нашего времени древняя тюркская традиция. — Старались побыстрее дать ребёнку имя, чтобы злой дух Къаргъалата — Отец-проклинатель не успел похитить безымянную душу. И ещё до официального наречения младенца называли национальным именем или ласковым прозвищем: Апи — паинька, Бахши — подарок, Эмчи — сосунок, Ойнак — игривый и др. Национальное имя применяли в быту, а нареченное газзаном, как официальное. В документах числились иногда оба имени, например, Яков-Бабакай, Эсфирь-Кумыш. Примеры двойных имен есть в эпитафиях надгробий и в материалах разных авторов. У Б. Эльяшевича читаем, например: Семён (Сима), Фёдор (Юфуда)…
Сохранилась и традиция прочтения имён в том же виде, как и при чтении Ветхого Завета, когда библейский текст с листа переводился на родной тюркский язык. Так же по народной традиции читали и имена: Авраам – Ибрагим, Ибраим; Бераха – Борис, Борюбай; Иосиф – Юсуф, Осип; Исаак – Исхак; Моисей – Муса, Мошака; Соломон – Сулейман, Самуил; Яков – Якуб и т. д. (первое – официальное религиозное имя, последующие – в переводе «с листа», употреблялись только в быту).
Двойственность имён не является особенностью только крымских караимов. У многих кочевых народов был обычай нарекать новорожденного как можно скорее, почти тотчас после его появления на свет [Гафуров, 1987, С. 11]. Наличие национального и религиозного имён характерно для ряда других народов. У турок, например, древним народным именам сопутствовали религиозные мусульманские, а у алтайцев и гагаузов — православные имена. Двойные имена были широко распространены и у русских — «… данное при крещении имя нередко фигурировало только в официальных документах. В быту им никогда не пользовались, там живым было другое — мирское». «На протяжении XI — XVIII веков можно проследить долгую и упорную борьбу имен дохристианских с календарными, церковными». Календарное имя «отмечалось нередко лишь тогда, когда речь шла о рождении или смерти человека» [Полякова, 1975, С. 19, 20, 24].
Двойственность имён связана и с наречением вторым именем в случае тяжелой болезни ребенка. Второе имя продолжало существовать самостоятельно, а первое подчас сохранялось в официальных документах. Национальному имени нередко сопутствовало созвучное, общепринятое в районе проживания, например Тотеке – Татьяна, Мильке – Эмилия.
По Б. О. Унбегауну [1995, С. 12] большинство детей нарекали в прошлом двумя именами — крестильным и обиходным — мирским.
В советский период гонений на религию нарекать религиозными именами практически не стали. В последние годы всё чаще прибегают к национальным именам. Дадим примеры вторых имён: В Симферополе Александр – Агабей, Валентин – Бек, в Белоглинке Раиса – Давлета. Сохраняются двойные имена с национальным компонентом и у выходцев из Крыма в Литве и Польше, например, Анна – Акбике.
Имена-обереги. При болезненном потомстве и большой детской смертности ребёнку давали «плохое» имя — оберег, чтобы отвлечь внимание злого духа Къаргалата — Отца-проклинателя. Обычно это было унизительное, отнюдь не красящее малыша имя. Родители надеялись, что плохое имя отпугнёт злых духов, и они не тронут увядшего, некрасивого, бледного или сморщенного человека. Девочку называли, например, Оту — желчная, или Сонук — тусклая, потухшая, а мальчика Бузур, Бузукъ — испорченный, Ботук, Бураш — сморщенный. Характерно имя — оберег Йаманды (йаман-ады) — плохое имя. Подобные имена, восходящие ко временам язычества, были и у других тюркских народов: у башкир Бозок — испорченный, Мэтек — грязь; у турок Ит-алмазъ — собака не возьмёт, Турсун — пусть он уцелеет и другие [Самойлович, 1911; Шайхулов, 1991 и др.].
Возможно, оберегающую функцию изначально играли имена: Борсук (Барсук, Бурсук) — вонючий, тухлый и Ксир (Къысыр, Кисир, Кисыр) — бесплодный.
Л. А. Габай (1921, Симферополь — 1998, Симферополь), Э. И. Кальфа (1906, Харьков — 1995, Симферополь) и др. рассказывали, что их бабушки, слишком рано отдаваемые замуж, постоянно рожавшие и имевшие большую семью, особенно в не обеспеченных семьях, сталкивались с большими материальными трудностями, проблемами со здоровьем и нехваткой времени. В таких случаях родившемуся мальчику могли дать имя Тохтамыш, а девочке Тохтар, т. е. остановившийся(аяся). Аналогии этому есть и у других тюркских и монгольских народов [Самойлович, 1911; Жуковская, 1980].
В современном именнике караев имён-оберегов уже нет. Однако сто лет тому назад имя Бузур было зафиксировано, например, по словам М. Хафуза, среди подписей свидетелей на брачном договоре (шетаре) одного из представителей известного в Феодосии рода Крым.
«Плохие» имена и фамилии были и у других народов. У русских «с именами-оберегами связаны фамилии Некрасов, Негодяев, Дураков, которые были не ругательными, а защитными», «… такой обычай распространен у многих народов, например, у тюркских даже в нашем столетии…» [Никонов, 1988, С. 7; Никонов, 1993, С. 37].
«Покупка имени». Если ребенок тяжело болел и не было уверенности в выздоровлении, родственники или друзья «покупали» его у родителей за символическую плату и давали малышу новое имя, стараясь обмануть злого духа. Если ребенок выздоравливал, он оставался в своей семье, но с новым именем. «Купившие» его считались тоже родителями — опекали, помогали растить, участвовали в его дальнейшей судьбе. Это практиковалось еще в начале ХХ века. Например, новое имя из-за болезни получила Т. Шапшал, но оно не прижилось.
Христианские имена. В России не было запрета нарекать крымским караимам детей христианскими именами. А в 1906 г. Департамент Внутренних Дел официально уведомил письмом за № 6547, что «не встречается препятствий к дозволению караимам именовать своих детей по их усмотрению». За подписью караимского и светского религиозного главы С. Панпулова этот материал опубликован в «Караимской жизни» [1911, II, С. 77]. Однако, нарекать христианскими именами зачастую было против само караимское духовенство. Некоторые считали так: «В старые времена были только ветхозаветные[1] имена. Вот: Арзу, Сарра, Седет, Султан, Мурат, Девлет, Бияна, Бийим, Ханеке, Сымыт, Бикеч, Ахпике, Гюлюш, Ханыш, Тотеке, Тётеш, Бёдеш, Мильке, Айтолу, Гечкей, пусть не гневается, – Биче, Тотай, Бикенеш, Рагель, Керече. А сейчас, оставив ветхозаветные имена, называют русскими именами: всякие там Даши, Саши. Начав с замены имен, закончат заменой веры. Хорошие прежние обычаи совсем уничтожат» [Ялпачик, 2004, С. 84].
[1] В этом списке большинство имён тюркского происхождения
Караи 